Продолжение интернет-подборки интервью с Валерием Борзовым к его 60-летнему юбилею.
Продолжение интернет-подборки интервью с Валерием Борзовым к его 60-летинему юбилею.
РУКОПОЖАТИЕ БРЕЖНЕВА
Что привозили при советской власти из-за границы?
Первый выезд за рубеж – Румыния. Купил туфли. После первого дождя от них отвалились подошвы. Было и удивительно, и смешно – вез их как ценность… Как-то в Финляндии купил запчасти для моей "Волги". У финнов был специальный магазин – готовили запчасти для советских машин. Так карбюратор мне продали такой, что к "Волге" подходил, но в принципе был для другого автомобиля. С необычными заслонками – как вдавишь педаль газа, так машина и поедет. Никаких ограничений. "Волга" после этого на второй передаче выжимала 120 километров в час!
До сих пор за рулем сами?
Да. И охраны у меня сроду не было. Я сам себя охраняю. А ту "Волгу" цвета "белая ночь" потом продал, а деньги сгорели, когда советская власть закончилась.
Сколько у вас к тому времени было на книжке?
40 тысяч. Можно было купить четыре машины.
В своей жизни прошли через бедность?
Нет. Отец подполковник, семья обеспеченная. Свой дом в Черновцах. Не помню, чтоб ходил голодным. После всех кризисов пришел в себя – и решил положить деньги в Банк Украины. А он вскоре развалился.
В бизнесе силы не пробовали?
Я все время был на государевой работе. Сейчас, в 60 лет, затевать что-то новое – только с молодыми помощниками. Вот спортсменом привозил из-за границы мохер в подарок. Но это было баловство.
На таможне у вас проблем не возникало?
У меня нет, но с одним метателем в Москве случилась хохма. Он тащил чемодан настолько раздувшийся, что тот выглядел круглым. Таможенник говорит: откройте, мол. Тот отвечает: "Тебе надо – ты и открывай…" Едва до замка дотронулся, крышка откинулась – и пряжками таможеннику по лбу! А весь мохер по аэропорту разнесло!
Кого из ушедших людей прошлого вам нынче особенно не хватает?
Родителей. Вот ответ – почему мне невмоготу за границей. Живу этими категориями: друзья, родина, лес, рыбалка… А там все частное, кругом заборы. Ты закомплексован: туда нельзя, и туда тоже. Не понимаю наших людей, которые получают землю – и отгораживаются забором вплоть до воды. Типичное жлобство. Неужели трудно тропинку оставить?
Вы встречались с Брежневым. Рукопожатие у него крепкое было?
Как ни странно, очень крепкое. А вот взгляд – уже стеклянный. После Олимпиады-72 во Дворце спорта устроили прием. На сцене я случайно оказался между Брежневым и Соломенцевым. Рядом стояла Люда Турищева. Неожиданно Леонид Ильич протягивает руку, а я не пойму кому – то ли Люде, то ли мне. Неудобно получилось. Кстати, меня должны были тогда представить к званию Героя Социалистического Труда. Но Суслов на приказе написал: "Не производит материальных благ. Отказать". Не получил я и "Альфа Ромео"… Какой-то бизнесмен после Игр в Мюнхене решил подарить мне белую "Альфа Ромео". Однако наши чиновники ответили: это, мол, нескромно, и потому Борзов от машины отказывается. Интересное было время.
Какова цена вашей спортивной карьеры, каких жертв требует пьедестал почета?
Жертвовать приходится молодостью, самой золотой порой. Вопросом профессиональной подготовки в другой профессии – если у тебя не сложится в спорте. Пока другие занимаются бизнесом или другой профессией, мы до 28-35 лет занимаемся спортом. Когда люди уходят из спорта, сколько среди них пьяниц? Много. Сколько с трагическими судьбами? Много. Сколько не находят себя после спорта? Тоже много. Почему? Да потому, что никто не занимается жизнью после спорта. И здесь больше вина самого спортсмена. Будучи в фаворе, надо уже думать о втором коне, которого ты будешь катать. Потому что легче решить вопрос, когда ты известен – находи себя в другом деле. А у нас ребята, отдавшись спорту, не могут найти бюджет времени для другой деятельности.
Когда я уже был известен, меня стали привлекать к общественным делам – интеллектуальные возможности позволяли. Потом попал в комсомол, стал секретарем ЦК комсомола, потом пошел зампредом и министром. Но до комсомола у меня уже был опыт общения с людьми и прессой – по ходу встреч я много набрал за счет общения с людьми. Что не успевал добывать из литературных источников, я добирал за счет того, что питался знаниями других людей.
МЮНХЕНСКИЕ ПРОВОКАЦИИ
Карла Льюис как-то говорил, что равнялся на вас, увиденного в детстве по телевизору…
Эти же слова Льюис повторил при нашей встрече. "Я перенял кое-что из вашей техники бега", – сказал он. К сожалению, мой запас английского не позволил нам пообщаться подольше.
Другая легенда легкой атлетики – немец Армин Хари недавно заметил: "Если бы в 72-м американцы не опоздали на стометровку, Борзову победы не видать. Но на 200 метров золотая медаль была бы его в любом случае". Согласны?
Сейчас можно говорить все, что угодно. В том четвертьфинале, на который опоздали американцы, я пробежал стометровку за 10,07. А финал выиграл за 10,14 с отрывом в полтора метра. Причем последнюю треть дистанции уже выкладывался не на пределе. Экономил силы, ведь впереди были 200 метров и эстафета. Хотя изначально бежать 200 метров не планировал.
Почему?
Считайте: четыре забега по 100 метров, столько же – по 200 и три – во время эстафеты. Одиннадцать забегов для спринтера – это очень много. Я боялся, что мышцы не выдержат нагрузки. Но начальник управления легкой атлетики Спорткомитета СССР Степанчонок меня уговорил. После победы на стометровке он пригласил нас с Петровским. Налил коньячку. Правда, для меня в тот момент – что вода была, что коньяк. Махнул залпом и ничего не почувствовал. В итоге сошлись на том, что 200 метров буду бежать "валиком", особо не напрягаясь. И только добравшись до финала, рванул, как положено. Выиграл. Но на эстафету меня действительно не хватило. В решающем забеге метров через 80 после старта стала пощипывать мышца бедра, и я сбросил скорость. Если б не это, скорее всего, догнал бы американца, и золото мы не упустили бы. А так – лишь серебро…
Бог – это везение. Кому повезло, тот говорит о Боге. Но любое везение должно быть определено материальным. На духовности Олимпиаду не выиграешь, точно вам говорю. Выиграть Олимпиаду в спринте – конечно, в этом был элемент случайности… Перед забегом в четвертьфинале мне сказали, что программа откладывается на сорок минут. Я бы поверил – и остался бы без победы. Потому что побежали через пять минут.
Как вы узнали о захвате палестинцами израильских заложников в олимпийской деревне?
Не поверите, все происходило на моих глазах! После выигрыша стометровки я долго не мог уснуть. В три часа ночи вышел на улицу продышаться. Корпус, где жила израильская делегация, был рядом с нашим. Вдруг вижу – какие-то люди с автоматами Калашникова перелезают через забор и бегут в ту сторону. Успел даже заметить, что на них были спортивные костюмы. Но я подумал, что это полицейские тренируются. Вообще к концу Игр они уже расслабились. И сквозь пальцы смотрели на то, что в олимпийскую деревню через забор лазило много народа. В основном за значками. Вот террористам никто и не смог помешать.
Вы знаете, вопрос о теракте – такого же калибра, как вопрос "Что думает человек за полчаса до смерти?". Ничего не думает, о смерти так точно. Он не верит, что это смерть. Так же вся олимпийская деревня не могла поверить – стоит дом, через окна выглядывают ребята в чулках, но смерти-то не видно! Есть фильм Спилберга "Мюнхен" – все один к одному. Я, к слову знал одного из погибших израильтян. До его эмиграции мы вместе учились в Киевском институте физкультуры, жили в одном общежитии. Он был борцом.
Вам ведь в Мюнхене тоже непростые минуты довелось пережить…
Да, меня там преследовали провокации. Сначала по первому каналу немецкого телевидения объявили, что я попросил политического убежища и три дня не показываюсь в олимпийской деревне. Наши чекисты переполошились, сразу примчались туда. А я, ни о чем не подозревая, сижу в своей комнате, смотрю мультики. Затем звонят из штаба нашей делегации: "Представляешь, на твое имя пришла посылка. Но, судя по масляным пятнам на пакете, там могла быть пластиковая мина. Отдали в полицию – пусть разбираются".
К ДИЧИ НЕ ПРИКАСАЮСЬ
Вы охотник. Там экстремальных ситуаций не случалось?
К счастью, нет. Чаще всего трагедии происходят, если в охотничью компанию попадает чужой. Поэтому когда идем на "номера", всегда стою рядом с проверенными ребятами. И не позволяю себе зайти в незнакомую компашку не выяснив до конца, какие у них правила на охоте.
Самая памятная охота?
– Когда одним выстрелом завалил трех оленей. Ей-богу, не вру. Есть свидетели. Приключилась у нас на охоте и совсем необычная история. Один известный украинский ученый-кибернетик, спасаясь от секача, который вылетел на него из леса, запрыгнул на дерево. Ухватился руками за ветку, ноги поджал и ничего уже сделать не может. Кабану холка не позволяет поднять голову. Он подпрыгивает, клацает зубами и пытается своими могучими клыками, как шпагой, проткнуть мужика. Натерпелся тот жути, покуда мы не подоспели. Завалили кабанчика, начали снимать нашего ученого друга с дерева, а он никак. Нервный шок. Так вцепился в ветку, что не в силах был руки разжать. Пришлось отпиливать ее и везти беднягу к врачу, уколы делать.
Правда, что ни одной подстреленной утки вы не съели?
Я уже давно к дичи не прикасаюсь. Это сейчас у нас "барская" охота, максимум удобств. Раньше было проще – даже в 25 градусов мороза ночевали на ветках в спальных мешках. И как-то местные охотники угостили мясом кнура.
Каким-каким мясом?
Кнур – кабан, мясо которого не обработали соответствующим образом. Невероятно вонючий. И вот, протягивают мне кусочек, наливают стакан мутной самогонки… Ой, ребятки, это было чудовищно. Столько лет прошло, а как вспомню – сразу выворачивает. Если с того дня самогонка в меня еще с трудом влезает, то любое дикое мясо есть не могу. У нас старая традиция – по дороге на охоту, едва выехали за пределы Киева, надо 25 граммов коньяка, маленькую стопочку, махнуть. Или когда пашешь, но не можешь заснуть – тоже немножко коньячку не грех. У человека вообще бывает три состояния. Первое – когда работаешь, при этом и сон хороший, и аппетит. Второе – работаешь, но сон плохой. Это уже тревожный звоночек. А если потом еще и на еду смотреть перестаешь…
И что тогда?
Тогда пора заказывать музыку. Перенапряжение сердечной мышцы.
Как полагаете, через десять лет вас будут узнавать на улице?
Ровесники – наверняка…
Вы считаете себя абсолютно счастливым человеком?
А есть ли оно, счастье? Знаете, мне счастье иногда напоминает морковку, которую держат перед ишаком. Для меня счастье – это реализация твоих замыслов, спортивных, семейных, наследственных. Это работа, друзья, финансы. Конечно, хотелось бы, чтобы счастье наступало не на пенсии, а в молодости. Но… счастье – дело поэтапное. Абсолютного счастья не бывает.
По материалам книги “10 секунд – целая жизнь», sport–express.ru, peoples.ru, pravda.com.ua, flau.org.ua