Тайсон Гэй мрачен, под стать серому небу Флориды, морщится, иногда хмурится, то вынимает руки из карманов, то засовывает их обратно, говорит с трудом. Все это – последствия тяжелой тренировки в долине, где когда-то росли апельсиновые деревья. Иногда даже жизнь в собственном теле выглядит сомнительным удовольствием. Он показывает пальцем на правую отводящую мышцу. «Никак не получается чувствовать себя все время идеально, когда ты так тяжело работаешь, ну вы понимаете», – говорит он.
Отводящая мышца болит, но это не слишком серьёзно. Самое серьёзное и важное для него – опередить Усэйна Болта в финале стометровки Олимпиады 2012. Это Тайсон Гэй: второй в списке самых быстрых людей в истории. Именно это звание для него – самое нежеланное. «Быть номером два в любом виде спорта – не самое приятное», – объясняет он. «Я смотрел какую-то телепередачу, они там использовали меня в качестве аналогии для какой-то футбольной команды, наверное PittsburgSteelers. «Как и Тайсон Гэй, они могут набирать много очков, но все равно проигрывают». В Америке вторых номеров не принимают, такой менталитет. Меня здесь знают только поклонники легкой атлетики, несмотря на то, что я быстрейший американец среди всех спортсменов, в том числе и футболистов. Я второй из быстрейших в истории. Необходимость достичь первого места в этом списке – моя движущая сила по жизни».
Мы покидаем стадион и элитную тренировочную группу в составе 14 человек, 5 из которых бегут 100 м из 10 секунд, и направляемся в здание спорткомплекса национального тренировочного центра в Клермонте. Там Гэй расскажет нам о своих жизненных принципах, которые, по его мнению, позволят ему сделать огромный вклад в олимпийскую историю.
«Я не читал книгу Болта, но у меня такое впечатление, что он нередко ходит на вечеринки у себя на Ямайке. Такой образ жизни не для меня. У меня нет чувства ритма. И ликер я не люблю». Но развивать эту тему Гэй не собирается, он начинает говорить бурно и пылко, как проповедник в баптистской церкви. «Конечно, я развлекаюсь, отдыхаю. Но легкая атлетика – все, что у меня есть. Это все, что я умею. Я бегал с 14 лет. С тех пор это – моя жизнь. В детстве мне нравилось рисовать. Я играл в футбол, и это мне нравилось. А бегать я по-настоящему люблю».
«Лорин Уильямс в прошлом году сказала, что воспринимает все это довольно спокойно. Она хотела выучиться и получить диплом, распланировать свою жизнь. Это разумный подход. Но для меня спорт на первом месте, я вкладываю в него все силы, на что-то другое энергию тратить просто не могу. Поэтому я здесь, и для этого я был создан», – он хлопает ладонью по столу. «На это меня благословил Господь».
«Я буду корректировать что-то в моей технике, пробовать что-то новое в тренажерном зале. Вчера вечером я два часа смотрел беговое видео, потому что один специалист по биомеханике подсказал мне кое-что по низкому старту, и я хотел посмотреть, как выполняют старт остальные. Он посоветовал мне определенный угол наклона, сказал, что для рекордной скорости нужно делать так. Я пока не очень уверен. Все же мы все разные. Я и с тренером это обсудил, он обещал поразмышлять над советами этого парня. Если получится улучшить старт, мне не придется всех догонять по ходу забега, как у меня частенько случается».
«От этого многое зависит. Это забег на 100 м, не на 60 и не на 30. Нужно распределять энергозатраты равномерно. То же самое и в жизни. Не хочу тратить силы попусту, это даст мне преимущество в Лондоне. Мне кажется, это поможет мне опередить Болта».
Теория, конечно, привлекательная. Но 24-летний Болт в Пекине финишную линию пересек, уже подняв руки в победном жесте, поразив весь мир своей величественной беспечностью. Травмированный Гэй тогда даже не вышел финал, не занял свое место в великой троице спринта между Болтом и его соотечественником, ямайцем, Асафой Пауэллом. Конечно, в прошлом году в Стокгольме Гэй был быстрее, но тогда уже Болт бежал с травмой. Если оба будут в наилучшей форме, достанется ли победа Болту?
«Я выиграл с результатом 9.84 против его 9.97», – вспоминает Гэй. «Когда я после той победы сказал, что соперник был готов не на 100%, я ничуть не пытался принизить свое достижение. Тогда мы оба были готовы лишь на 85-90%. Я тоже был не стопроцентно здоров. Он рекордсмен мира (рекорд Болта 9.58, а лучший результат Гэя – 9.69, но он был установлен с травмой паха), поэтому не хочет проигрывать. Понимаете, когда он выходил на старт, он не рассчитывал, что может уступить. Иначе он бы просто не участвовал в соревнованиях. Если мы оба будем готовы на 100%, не вижу причины, почему не смог бы его опередить».
Гэя нельзя назвать надменным. Даже на старте самого мужественного вида легкой атлетики он погружен в себя. Его нельзя назвать ни шоуменом наподобие Болта, ни нахалом наподобие его друга, некогда быстрейшего на планете спринтера Мориса Грина.
Гэй ведет размеренный образ жизни, обитает в Клермонте, в сонном райончике, небольшое оживление в жизнь которого внесло недавнее открытие кинотеатра. Время он проводит, в основном, вместе с коллегами на стадионе и в тренажерном зале, где бок о бок с ними занимаются восстанавливающиеся после несчастных случаев пациенты соседней больницы. Когда Гэй входит в спортивный центр, сидящие в очереди на ресепшн пациенты только окидывают его взглядом, на секунду оторвавшись от очередного глянцевого журнала.
В 40 километрах к востоку от Клермонта расположен город Орландо. Изредка Гэй выбирается туда вечерком, но намного чаще он и его друзья отдыхают за игрой в компьютерную «стрелялку» Call of Duty. Тайсон признается, что с близкими людьми может и подурачиться. Но на меня он производит впечатление тихого, задумчивого лидера группы. Так мне показалось, когда он беседовал с партнерами, лежа на синих матах на стадионе после тренировки.
Его восхищает Twitter. «Это страшная, но одна из величайших вещей, изобретенных в последнее время», – говорит он. «Мне там все время задают вопросы, интересуются моим мнением, и я стараюсь всегда отвечать и давать дельные советы».
Гэй постоянно общается со своей 10-летней дочерью Тринити, которая живет со своей мамой в Кентуки, там, где вырос сам Тайсон. Живут они скромно, но нужды не испытывают.
Он восхищается своей мамой Дэйзи. «Она не была диктатором для меня: не делай то, не надевай это. Она меня не ломала, а воспитывала во взаимоуважении. Я восхищаюсь ей. Она очень позитивный человек, научила меня, что нет ничего невозможного». Единственное, в чем она была непреклонна, это употребление алкоголя. Юному Тайсону не было позволено ни капли спиртного, воспрещалось даже держать в руке стакан, ну если только чтобы передать его старшим родственникам за общим столом. В 28 лет он так и не пробовал даже пива. «В старшей школе все знали, что я не пью», – рассказывает он. «Когда я иду в клуб, пью клюквенный сок, у меня от него потом красные «усы». Когда знакомлюсь с девушкой или просто беседую с кем-то, никто не восхищается тем, что я не пью. Все говорят, что это очень странно: «Ты путешествуешь по миру, бегаешь так быстро, и не пьешь?».
А его тренер Лэнс Брауман этим доволен. Это непреклонный, серьёзный человек, такой же неразговорчивый, как и Гэй. Они работают вместе уже 10 лет, и даже год тюремного заключения Браумана (за мошенничество и кражу) не смог их разлучить. Брауман считает, что его преступление не было слишком страшным: он выбивал лишние федеральные средства на стипендии студентам, указывая, что они работали по 14 часов, а не по 10, как было на самом деле. Он добавляет, что попал в тюрьму только потому, что не хотел подставлять остальных.
Это были 2006 и 2007 годы. Гэй и остальные подопечные Браумана готовились к чемпионату мира в Осаке. Брауман на полную использовал 300 минут телефонных звонков, которые ему полагались, каждому спортсмену он звонил раз в неделю. Гэй выиграл золото, а тренер наблюдал за его успехом по телевизору в исправительном учреждении штата Техас. Тренер, репутация которого была под ударом, оценил преданность Гэя, дававшего показания в пользу Браумана и навещавшего его в тюрьме, и другой чемпионки, Вероники Кэмпбелл-Браун.
Сейчас верность наставнику опять проходит определенную проверку на прочность. Гэй половину тренировочного времени будет проводить в Далласе, там его ждет второй наставник Джон Драммонд, олимпийский чемпион Сиднея в эстафете 4х100 м. Он же был консультантом спортсмена во время заключения Браумана. «Тренер Брауман помогает мне войти в отличную форму. А тренировки с Драммондом носят более индивидуальный характер. Есть и отрицательные моменты: не с кем тренироваться, поболтать, посмеяться. Но есть возможность выполнять все указания более дотошно».
Брауман идет мимо, и я спрашиваю, что он думает об этой договоренности. «Мне это не по душе», – говорит он и уходит. Но у меня создается впечатление, что такие индивидуальные тренировки важны для будущего Тайсона. Травмы задней поверхности бедра, спины, паха и так притормозили его прогресс в последние годы.
«Я все ещё учусь», – признается бегун. «Пытаюсь держать корпус более прямо, поднимать колени выше, не уводить их под себя. На тренировке иногда сбрасываю скорость, стараюсь выполнять работу чисто, расслабленно. Нужно чувствовать грань между чересчур усердной работой и недостаточно усердной. На соревнованиях её можно переступить, и если у тебя хорошая техника – получить отличный результат».
Когда же ждать этого самого результата? Болт и Гэй в этом сезоне впервые встретятся на чемпионате мира в Корее в конце августа. Действующий чемпион против вице-чемпиона. «Я буду готов», – говорит американец. «Но основная цель – Олимпийские игры. Если мы оба будем здоровы, будет мировой рекорд, 100 %. Не знаю, какой именно будет результат, но приложу все свои усилия». Так говорит человек, для которого второе место равно последнему.
Источник: www.rusathletics.com
